Сообщение пресс-центра
Конституционного Суда Республики Беларусь

     Конституционный Суд в своем заседании 28 апреля с.г. принял два решения, которые касаются практики применения отраслевого законодательства.

     В связи с обращением депутата Палаты представителей Национального собрания В. Кучинского Конституционный Суд рассмотрел вопрос применения части первой статьи 132 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь.

     Согласно указанной статье орган дознания, следователь, прокурор и суд вправе наложить арест на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия. Вопрос заключается в том, имеют ли право указанные лица налагать арест на имущество юридических лиц.

     Конституционный Суд, проанализировав нормы УПК, а также других законов, регулирующих вопросы наложения ареста на имущество юридических лиц, установил, что лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия подозреваемых либо обвиняемых могут быть как физические, так и юридические лица.

     Положениями УПК установлено, что гражданским ответчиком признается физическое или юридическое лицо, на которое в силу закона и в связи с предъявленным в ходе производства по уголовному делу иском может быть возложена материальная ответственность за действия обвиняемого, причинившего вред в результате совершения предусмотренного уголовным законом общественно опасного деяния, и в отношении которого орган, ведущий уголовный процесс, вынес постановление (определение) о признании его гражданским ответчиком. Органы уголовного преследования при наличии достаточных данных о причинении вреда преступлением, а также в случае совершения преступления, за которое предусмотрена конфискация имущества, обязаны принять меры по обеспечению гражданского иска и исполнения приговора в части конфискации имущества, заключающиеся в выявлении имущества, на которое может быть наложен арест, наложении ареста на имущество обвиняемого или лиц, несущих материальную ответственность за вред, причиненный преступлением.

     Из смысла приведенных положений УПК вытекает, что арест как мера процессуального принуждения может налагаться на имущество юридических лиц лишь в том случае, если они несут по закону материальную ответственность за действия обвиняемого или подозреваемого.

     В уголовно-процессуальной практике возникают вопросы в части признания или непризнания юридических лиц материально ответственными за действия их работников, привлекаемых к уголовной ответственности. Во избежание различного понимания положения части первой статьи 132 УПК Конституционный Суд предложил Парламенту дать официальное толкование указанной нормы.

     Конституционный Суд в своем заседании 28 апреля с.г. рассмотрел обращение относительно допустимости ограничения возраста застрахованных лиц при заключении различных видов договоров личного страхования. Свою позицию по этому вопросу Конституционный Суд высказывал в сентябре 2004 г. при вынесении решения, которое касалось конституционности Правил добровольного страхования от несчастных случаев Белгосстраха в части условия, устанавливающего предельный возраст застрахованного лица. В Правилах содержалось условие, что застрахованным лицом может быть любое лицо в возрасте от 1 года до 69 лет включительно. Данное положение лишало гражданина, достигшего возраста более 69 лет, права на заключение договора личного страхования. В своем решении Конституционный Суд указал, что условия Правил, которые ограничивают права граждан старше 69 лет на заключение договора добровольного страхования от несчастных случаев, не согласуются с нормами действующего законодательства.

     В связи с обращением одной их страховых организаций в апреле с.г. Конституционный Суд акцентировал внимание на положениях Гражданского кодекса (статья 835), в соответствии с которыми страховым организациям предоставлено право на оценку страхового риска, характер которого принимается во внимание при определении размеров страховых взносов.

     Указанные обстоятельства могут учитываться страховыми организациями при выработке условий договоров личного страхования. Не исключается при этом и возможность использования общепринятых в страховом деле положений теории вероятностей, исходя из наличия статистических данных, касающихся половозрастного состава населения Республики Беларусь и динамики его изменения.

     Установление возрастных критериев возможно для случаев, когда тот или иной вид страхования напрямую зависит от возраста застрахованных лиц (например, страхование детей (от 0 до 18 лет).

     Что касается страхования жизни и дополнительной пенсии, то определение страховыми организациями условий такого страхования может основываться на экономической обоснованности страховых тарифов и прямой зависимости их размеров от возраста застрахованного лица.

     Отсутствие соответствующих методик расчета страховых тарифов не должно являться основанием для отказа гражданам в заключении договоров добровольного страхования жизни или дополнительной пенсии. До выработки таких методик страховые организации, по мнению Конституционного Суда, могут использовать существующие методики применительно к наиболее близкой возрастной категории, возможно, с применением определенных коэффициентов.
Л.О. Мурашко,
помощник Председателя Конституционного Суда
Республики Беларусь